Танцующая с волками

Скрыв раздражение за приветливой ухмылкой, он поспешил к ним навстречу.

– Привет, ребята, – Рик радостно пожал руки братьям Вудсон, прежде чем проследовать за ними в цех. – Рановато мы сегодня за работу взялись, да?

Лесопилка постепенно наполнялась народом. Работники первой смены переодевались в комбинезоны и спецовки, а затем разбредались к пилораме и станкам.

– Я вообще не понимаю, что нам тут делать так рано. – Фред, насупившись, натянул рабочие перчатки.

– Ну, график составлял Альфа, кто мы такие, чтобы спорить? – подбадривающе усмехнулся Рик, внимательно наблюдая за реакцией ликантов.

Кто-то молча приступил к делу, кто-то согласно покивал головой, а вот Фред явно принял его слова близко к сердцу.

– Конечно, сам-то небось ещё из кровати не вылез, а мы с первыми петухами должны пилами махать.

Рик усилием воли подавил злорадную ухмылку от того, насколько он был не прав.

– В моей стае было иначе, – как можно более безразлично заметил он, пожав плечами.

– Вы не работали? – Доун, брат Фреда, совсем забыл про крутящийся брусок и повернулся к Рику.

– Кто хотел, тот работал, мы занимались рыбным промыслом. Сами ловили, сами продавали, а все вырученные деньги каждый забирал себе.

– Вот это я понимаю, нормальный подход. – Фред с раздражением хлопнул по кнопке запуска. – А мы пашем за спасибо с утра до ночи.

– Вообще-то, мы сами на собрании согласились с получением продовольствия и нужных вещей вместо денег. А вот вас я там не видел, – один из ликантов, трудившийся за соседним станком, недовольно посмотрел на братьев и тут же вернулся к своему занятию.

Рик нахмурился и чуть махнул рукой, призывая братьев наклониться ближе к нему.

– Это очень странно, – пробормотал он заговорщицким тоном, затем быстро огляделся, словно опасаясь, что кто-то ещё мог услышать его слова. – Ваша стая выиграла войну, поставила на колени гильдию. Я бы на месте Ульриха приказал охотникам пахать на вас.

– Вот-вот, и я так думаю, – Фред согласно закивал головой. – Почему он не заставил этих индюков строить наши дома?

– Видимо, боится гильдию, нами-то легче помыкать, – деловито добавил Доун.

– А может, он с ними в сговоре, – проговорил Рик, задумчиво поглядывая на братьев, но затем покачал головой и вернулся обратно к станку.

– Что ты имеешь в виду? – одновременно воскликнули они напряжёнными голосами.

– Ничего, я просто предположил, – отмахнулся Рик, но через пару секунд обернулся и продолжил ещё тише: – Думаю, он не совсем тот, кто должен управлять стаей. Ульрих ведь сидел за стеной, пока вы горели в диктатуре Джакоба, и даже не замечал отблески огня. А теперь мнит себя освободителем, отдаёт приказы, а на самом деле так и остаётся тем чванливым охотником.

Братья переглянулись, и по выражениям их лиц Рик понял, что зерно, которое он так старательно высаживал, пустило корни. И, похоже, оно имело все шансы стать намного лучше его первоначального плана.

* * *

Ульриху не спалось. Что-то не давало покоя с тех пор, как он вернулся домой с патрулирования. Безуспешно проворочавшись в постели, он встал и начал собираться на лесопилку, решив, что только усердный труд сможет привести мысли в порядок.

В цехах уже вовсю кипела работа: пилы визжали, станки гремели, запах свежей стружки на морозе казался ещё слаще. Ульрих обходил рабочие места, приветливо кивая каждому, кто с ним здоровался, и вдруг остановился.

У одного из станков Рик что-то оживлённо рассказывал братьям Вудсон, а те слушали его с крайней степенью заинтересованности и возмущения. Сквозь какофонию звуков до Альфы доносился недовольный голос Фреда, что раз за разом повторял: «Мы не должны это терпеть!»

Ульриху братья никогда не нравились. Взять хотя бы ситуацию со старыми домами резервации и их ярое нежелание участвовать в строительстве, пока Альфа не поставил их на место. Но и позже особой покладистостью они не отличались: часто прогуливали смены на лесопилке, избегали добрососедского общения с остальной стаей, предпочитая проводить время на веранде, попивая алкоголь.

Однако сейчас Ульрих был удивлён. С чужаком Фред и Доун вели себя слишком дружелюбно. Это и изумляло, и настораживало. Альфа не мог взять в толк, что общего может быть у Рика с этими довольно ограниченными в интересах оборотнями. И между тем они, очевидно, спелись.

Пока он наблюдал за троицей, Рик закинул очередное бревно на распил и в этот момент заметил вожака. Кивнув Вудсонам, которые тут же поспешили уйти, он остановил аппарат и снял перчатки.

– Разве ты сегодня в первой смене? – Ульрих подошёл ближе, подмечая, что все рабочие на своих местах.

– Хотел проверить одну идею, вот и пришёл пораньше, – Рик махнул рукой в сторону станка.

– Поделишься? – Альфа не стал показывать недовольство от вольности ликанта.

– Забудь, ничего не вышло, – раздосадованно протянул тот, присаживаясь на стопку брёвен. – А ты что так рано?

– Я должен перед тобой отчитываться? – Ульрих вскинул бровь, насмешливо глядя на стушевавшегося парня.

– Нет, я просто не так выразился, – поспешил выкрутиться Рик и тут же продолжил как ни в чём не бывало: – Видел, как ты утром возвращался из леса. Не знал, что ты ангияк.

– Анги… что?

– Серьёзно? Ты не в курсе? А стая? – изумлённо ахнул Рик, но выглядело это как-то наигранно. В вечно испуганных, заискивающих глазах мелькнул ехидный огонёк, и Ульрих с удивлением обнаружил, что чужак совсем не похож на того робкого сломленного парнишку, каким предстал в самом начале.

– Да о чём ты говоришь? – гаркнул он раздражённо, и все рабочие притихли, сгруппировавшись поближе в надежде насладиться скандалом.

– Не здесь, – красноречиво кивнул в сторону зевак Рик.

Он небрежно отбросил перчатки на край станка и прошёл мимо опешившего Альфы в сторону выхода из цеха. Весь его вид выражал такую уверенность и силу, какой не было ни у одного ликанта стаи.

Призвав остальных вернуться к работе, Ульрих проследовал за чужаком на улицу.

– Рассказывай, – приказал он, стоило им отойти от лесопилки на безопасное от волчьих ушей расстояние.

Рик присел на край поваленного дерева, потеребил край рукава и вскинул голову, поглядывая на Альфу снизу вверх. Из-за ссутуленных плеч он словно уменьшился вдвое. Странное наваждение развеялось, перед Ульрихом снова был неуверенный в себе ликант, желающий снискать расположение вожака.