Современная проза

«Ты слышал: Мотояма-то в якудза подался?» Нобутэру услышал эту новость, когда поступил в колледж. Узнал от бывшего одноклассника. Вообще-то ничего удивительного в том, что Юдзо с его плохими отметками и буйными замашками подался в бандиты, не было. Однако Нобутэру всё равно с теплотой вспоминал Юдзо (случай с Такэси, разумеется, не в счёт), который, непонятно почему, водил дружбу только с ним. В душе Нобутэру, этот вечно грязный, без переднего зуба, паренёк, так и остался лучшим другом детства.…

Следующее утро я начал с того, что плотно позавтракал в ресторане своего отеля. Сытый и довольный жизнью я поймал такси – красную «Тойоту» и поехал к океану. Водитель привёз меня на шикарный городской пляж Repul e Bay. Заходя в приятно тёплую морскую воду, я с чувством злорадного превосходства вспоминал сослуживцев, которые в это самое время изнывали от офисной рутины. Впереди метрах в ста об берега белели буйки противоакульих решёток. Это тоже была часть приятно щекочущей нервы местной экзотики.…

Петр Немировский                               БОСИКОМ  ПО  НЬЮ-ЙОРКУ         Очерки Не любить Нью-Йорк нельзя. Потому что в этом городе каждый может найти то, что ему нужно для счастья, – деньги, друзей, одиночество. Москвич или одессит, рижанин или житель Еревана – любой, рано или поздно откроет в Нью-Йорке место, поразительно похожее на его родной город. И встретит земляков. И почувствует здесь себя, как дома. Хотя время от времени ему напомнят,…

Входная дверь за врачом захлопнулась, и взлохмаченная маникюрша шумно выдохнула, поворачиваясь в сторону Дарьи. Обычно розовощекая и никогда не унывающая хохотушка Людмила явно была не в своей тарелке и сильно побледнела. Невысокая, чуть полненькая шатенка, очень непринужденная и внешне беззаботная, она была не похожа на саму себя и выглядела теперь ошарашенно-обалдевшей. В холле все напряженно молчали, глядя на нее и прислушиваясь к затихающим в кабинете всхлипываниям. Кто-то там еще продолжал успокаивать…

– Гм… – сказала Удовиченко. – Детка, это чьи стихи? Петелькина покраснела: – М-м… мои… – Твои? А сколько тебе лет? – Шест… – начала Петелькина, но тут же поспешно поправилась: – Семнадцать. Вчера исполнилось, честное слово! – И показала паспорт. – Вот… – Не нужно, – сказал Джигарханян. – Вы откуда приехали? – Из Сибири, Уярска. Тем временем в коридоре толпа абитуриентов, прильнув ухом к закрытой двери, недоумевала: – Что там происходит? Они ее уже шесть минут держат! Другие за минуту…

На следующее путешествие меня подвинула, как ни странно, реклама. Включаешь чайник, а по чайнику говорят о писателе, книги которого воруют в магазинах. Включаешь утюг, а там говорят о писателе с откровенной честностью. Открываешь кран с водой, а вода начинает журчать о городских легендах. По каким-то причинам он заменил в радиопередаче покойного журналиста, известного всему миру, и стал давать советы, как нам жить дальше и как нам обустроить Россию. Как в таких условиях человеку не испортиться?…

«Даниэль, — голос у него сел, — дай мне карту. Кажется, мы заблудились». Надо же, я так стараюсь, а ему, оказывается, наплевать, говорю я с кем-то или нет. «Да, я тоже так думаю. Точно, мы заблудились. Да не говори, это просто невозможно! Надо найти другой город. Больше этого и не такой мрачный. С освещением. И чтобы не было дождя. Где я буду как дома. Где не придется каждый день сходить с ума только из-за того, что другого выхода просто нет». Я продолжаю говорить сам с собой. Мне это начинает…

Ах, как все это надоело! До тошноты… Вдруг сзади меня прошипели колеса по мокрому льду. Остановился автобус с отобедавшими и явно намеренными вздремнуть в зале депутатами. Среди них шустро соскользнул по ступеньке Дмитрий Сергеевич Лихачев. Проходя мимо меня, поздоровался, пристально взглянул и, остановившись, переждал, когда народ просквозит в стеклянные двери дворца. — Что так мрачны, Виктор Петрович? — спросил он. — Вижу, потеряли присутствие духа? Неужели из-за этой бесполезной говорильни?…

В соответствии с капризом заказчика мебель выполнена в стиле Людовика ХIV. Об этом свидетельствуют затейливая орнаментация, пышная и когда-то яркая, а ныне потускневшая позолота, узоры из цветов и сказочных птиц, переплетение серебряных и перламутровых завитков. Пол устилает ковёр ручной работы. В центре ковра — тканое изображение библейского царя Соломона, впивающегося толстыми оранжевыми губами в золотую чашу наслаждений. Ковёр местами залит вином, а по краям основательно вытерт. …

Следом за Вадимом примчался Вилор, да не один, а с Женей Морозовой, техником из партии. Какими судьбами ее занесло на дачу, Валентине Сергеевне было неизвестно, раньше она не приезжала, но тут начались превращения. Вадиму срочно захотелось ехать на изыскания, Марине же, наоборот, расхотелось так же резко. В этот же день она уехала в город и на даче больше не показывалась. Наконец Вилор с партией отправился на Урал, и Валентина Сергеевна стала искать мастеров, чтобы закончить проклятое строительство.…

Ага, значит он, как всякий пригожий гад, обовьет ее шею веревкой и… Вот полюбуйтесь, какой Люля имеет после этого вид, — выкатившиеся глаза, вывалившийся набок язык, синий отек лица. И имя у него соответствующее — Давид, от «давит», душит, то есть. Но это же несправедливо! Она лишь хочет скрыться от него, прихватив свои деньги, ну, — если ваши нервы выдержат полную правду — на этот кусочек и он очень рассчитывал. Создается ошибочное впечатление, будто она его ограбила. Хотя это он так считает. Но…

Однако же — ни промежутка, Ни щелки меж жизнью и смертью, И тайна сия велика. А может, для жизни ушедшей И малого нету секрета В том факте, что тайной зову. А лес, областной сумасшедший, Июльского ливня монеты, Как в торбу, упрятал в листву. 26 марта 2006.   *    *  * Оттого, что не отёсан камень, Угол дома кажется округлым. Дерево зелёными руками Рвётся к окнам, как ребенок к куклам, Чтоб увидеть,…

— Хватит, милые, не надо! — Нынче праздник, извини. Ах, и правда, ведь сегодня отмечает весь народ Обрезание Господне, в просторечье — Новый год. Спит дитя, слегка поплакав, чуть колышется Земля, а животное собака в ванной прячется, скуля. ...Но уже стихает грохот, спит раввин, исполнив долг, консервированный хохот в телевизоре умолк. На балконе мерзнет скутер, шарит месяц по стене, спит животное компьютер…

Герой, вроде бы ставший «способным на все», почему-то не может решить, за кого голосовать на президентских выборах. И это странное колебание Грядущего Властелина возвращает к нему прежнему — мучающемуся, любящему, ищущему. Вибрация финала — знак авторского доверия к свободе, неотделимого от любви нашей (что и говорить — дурацкой, но нашей) жизни. Потому так много у Слаповского как бы не идущего к делу материала: побочных линий, эпизодических колоритных персонажей, баек, пересмешничества, игры с маскультом,…

Однажды я наблюдал как Кравчук, наклонившись у стола одной из девушек и проникновенно глядя ей в глаза, произнес небольшой стишок: Я живу на чужой территории, И домой невозможен побег... Девица покраснела, видимо представив, как долговязый Иван все-таки совершит свой побег и побежит прямо к ней в постель. Ох уж мне эта чужая территория! Девушка с изумрудными глазами, которую звали Лиза Соснина, тоже была чужой территорией, в смысле чужой женой. Однако Кравчука это обстоятельство не смущало.…

Оставалось только мечтать. Мечтать о поезде, который уходит. И однажды, в восьмой день недели, после дождичка в четверг, когда осыпались листья и зацвели каштаны, а солнце повернуло на лето и зима на мороз, — вместо последних известий объявили, что из города уходит поезд. В этот поезд каждый имел право сесть с кем хотел: с женой, с любовницей, с незнакомой девушкой или так, один. Этот поезд делал человека свободным в любви, освобождал от всех связей, от всех канатов, очень тонких, но не рвущихся.…

Он сделал усилие, чтобы проснуться, заворочался на ветке, но проснуться не удалось. Что–то темное и длинное торчало перед глазами, мешая смотреть. Он свел глаза к переносице — это был клюв. Вместо ног у него оказались короткие чешуйчатые лапы с кривыми когтями, вцепившимися в дубовую кору. «Хватит! — не слыша своего голоса, беззвучно закричал он. — Все! Все! Я уже не сплю!..» Оставалось последнее усилие, чтобы очнуться, еще какой–то миг, но окончательно прийти в себя он не мог. «Надо спрыгнуть…

Склонность к литературе была явно выражена у Прокофьева с раннего детства. С возрастом литературные способности лишь укрепились, и свидетельством тому может быть обширная и интереснейшая переписка композитора со множеством корреспондентов, а также написанная им Автобиография, которую известный американский дирижер и музыкальный критик Роберт Крафт сравнивает с воспоминаниями Набокова. Делал Прокофьев и переводы сонетов французского поэта XIX века Жозе Мария Эреди, которые получили высокую оценку…

Пресс-центр. Сидим в мягких удобных креслах — я, девчонки, Вадим, наш начальник команды. Перед нами, на столиках, микрофонов!.. Телевизионщики с киношниками еще длинные такие колбасины подсовывают. Вадим головой кивает, отвечает что-то скупо, сдержанно. Вопрос ко мне. Подаюсь всем телом вперед, улыбаюсь, несу какую-то чухню, первое, что в голову придет. Мол, все в порядке, граждане журналисты, мне что чемпионкой стать, что в лужу плюнуть… Обстановка деловая. Дядьки спину гнут, зубы свои заграничные…

Дальнейшее развитие событий На башне На улицах Басры О том, как она ему позировала Кипрское вино В землю, которую я тебе укажу… Констанция Селима. Бегство на гору Нево Вот и встретились Необходимое разъяснение И каким судом вы судить будете… ВОЗВРАЩЕНИЕ I II III Перевод некоторых иностранных слов и выражений note 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32…