Современная проза

Мальчуган хмыкнул. Белокурая девушка слушала затаив дыхание. - Ты должна заставить его заново поверить в любовь, иначе он обречен на вечное одиночество. Его сердце окончательно ожесточится и уже больше никогда не сможет полюбить и познать всех тех радостей, которых он намеренно себя лишил. - Не беспокойтесь, Серафима, я не буду терять ни минуты, - взметнув облаком белокурых волос, девушка развернулась с намерением тут же исчезнуть. - Погоди, Ангелина. Ты же знаешь, мир людей далеко не так красочен…

Когда вышли из автобуса, само собой получилось, что они оказались рядом и разговор о всяких пустяках был только фоном того, что у каждого происходило в этот момент в душе. А там творилось чудо. Андрей помнит, что в тот момент он забыл, зачем приехал, он не видел ничего вокруг себя, он не слушал, что рассказывали об этих местах, он только чувствовал, что Галя рядом. Андрей был из приличной семьи юристов, где полки с книгами занимали всю квартиру. Сначала он мог доставать только до первой полки,…

   Согнувшись в три погибели и совершив короткую, но быструю пробежку, каким-то образом ей удалось избежать попадания ледяной воды за шиворот. Магазин был маленький, с тусклым освещением, душный, но сухой - за исключением ее собственных мокрых следов. Прозрачная дверь надежно отсекала Подводное царство от мира дышащих воздухом, потребляющих дешевое баночное пиво, картофельные чипсы, просроченные пельмени и наборы типа "Алвейс-Памперс-Гриндерс". Парочка поздних покупателей как раз отоваривалась…

Она смотрела на меня оценивающе, потом ее голубые глаза просветлели. — Ах!.. Ты! — Марианна! Мы горячо пожимали друг другу руки, радостно смеясь. — Какой приятный сюрприз, Амер-бек, господин Амер! Ах! Ах!.. Мы уселись на канапе черного дерева под статуей девы Марии, и наши силуэты отразились в стеклах книжного шкафа, неизвестно для чего стоявшего здесь. — А у тебя все точно так же, как и было. Нисколько не изменилось, — заметил я, оглядываясь вокруг. — Ошибаешься,…

Тянулись к ней многие, единицы дотягивались. Еще меньше было тех, кто дотянувшись, мог удержаться на той высоте, которую Нора им задавала. Падали, и разбивались. Миллиардеров превращала сначала в миллионеров, а затем в людей без определенного места жительства. И это в лучшем случае. Случались и трагедии. Собственно, Нора не ставила перед собой задачу пустить кого-то по миру. Несчастные сами кидали к её ногам миллионы, пытаясь привлечь внимание. Удержать ее интерес к своей персоне. Со стороны…

Он даже спорить с ним не стал. «Какая разница, на автобусе приеду домой или на машине? Хотя жена может караулить на остановке. Если заметит, устроит скандал. В последнее время совсем спятила, цепляется за каждую мелочь, а тут такой подарок. Надо будет попросить, что бы высадила, не доезжая до остановки». - Так успокаивал себя Горохов. А Яна говорила: - Вижу, Геннадий, Вы меня совершенно не помните. А ведь было время, я в вас по уши была влюблена. - Да? - Удивился Горохов. - Да. - Подтвердила…

Это меняло дело. Раз ты не ранен, то нечего лежать на земле, а надо подниматься и поскорее догонять цепь, которая уже перевалила за гребень высоты, откуда слышалось протяжное стоголосое «ура». Высоко над головой туда и обратно с безжалостным скрежетом, свистом и всхлипываниями пролетали снаряды разных калибров, чиркали по земле и посвистывали в воздухе шальные пули, и не так-то легко было заставить себя оторваться от матушки-земли и встать на ноги. Все существо Пети протестовало против необходимости…

Понятно, что с малых лет я должна была помогать матери по дому, но быть служанкой десятерым своим братьям я отказывалась решительно. Мать могла таскать меня за волосы, делать со мной все что угодно, но я не выполняла практически ничего из того, что она требовала. По её разумению, ожидать помощи от единственной дочери было вполне естественно - так её воспитали в деревне. Мать жила там до переезда во Францию, чужую страну, где она никого не знала и не умела даже говорить по-французски. В начале восьмидесятых,…

Чертов мост перестраивался, переименовывался в "мост Красных коммунаров" и обратно, но в народе всегда был известен как место, где можно быстро и без проблем утопиться. Вокруг ни души, внизу глубокая, холодная река, чуть ниже по течению водоворот. Около десяти вечера солнце опустилось за горизонт, а свет от него остался. Так как географическая широта местности никаких "белых ночей" не предполагает, то данное событие без всякого преувеличения можно назвать странным. Здесь нужно отметить, что, несмотря…

Я резко сказал: — Разве это пьеса! Да это признание, это правда, а мы ее реальные персонажи! С презрением Аль-Хиляли ответил: — Пусть так. Ты думаешь, я этого не понял? Я узнал тебя так же, как и себя. Но как догадается об этом публика? — Информация просочится так или иначе. — Пусть. Самое большое зло автор причинит себе. А что до нас, то мы обеспечим себе грандиозный успех. Не так ли, Фуад? — Я тоже так думаю! Аль-Хиляли впервые улыбнулся и сказал ему: — Все должно быть преподнесено…

У меня не всегда хватало ума промолчать и не огрызаться в ответ — насчет волос, что росли у него на заду, или насчет того случая, когда кончик его pinga разбух до размера лимона. Тогда Рафа молотил меня, как грушу, и я убегал куда подальше. В Столице мы с Рафой дрались так, что соседям приходилась разгонять нас прутьями. Но в campo все было по-другому. В campo мы были друзьями. В то лето мне было девять. Рафа днями напролет рассказывал о каждой chica, с которой крутил. Не то чтобы девчонки из…

Вам наверняка знаком этот конфликт поста и карнавала, когда вы вдруг начинаете все делать не по уму, вам от этого страшно, и вы тонете, тонете, тонете… В такие моменты лучше всего сидеть на берегу пруда на Крестовском острове и бросать лебедям хлебный мякиш. Если пруд и лебеди не расслабляют, можно посмотреть футбол, с кем-нибудь подраться, прокутить за один вечер зарплату, чтобы проблема дальнейшего выживания решительно возобладала над деструктивными шевелениями души. Главное, не разговаривать с…

Я лежу с закрытыми глазами и пытаюсь упорядочить обрывки сна, чтобы получить более-менее чёткую картину, но куда там! Что характерно, все гадости, кошмары и страшные сны я помню до мелочей, а хорошие грёзы пролетают, как мухи. До последней секунды ты находился в ярких декорациях, был участником какого-то действия и врубался в сценарий, и – бах! Будто ничего не было. Глаза открывать не хочется. Приснятся мне ещё луноликие азиатки или нет? Интересно, который час? Сколько до утра? Стоп! Нет, не может…

— Денежки-то — убери. Они счет любят. А пива — не дам. Чего другого, тебе тем более, — с превеликой радостью дам, мужик ты правильный. А пива — нет. Не дам. Правильный мужик проявил присущую всем стражам жесткость. Пальцы его, рядом с бумажником лежавшие, сжались в побелевший кулак. — А ну — бегом! — три упаковки пива! Румяная дева сложила руки на груди, которой через пару дней будет восхищаться все передовое человечество, и с чисто женским любопытством посмотрела на охочих до пива ответственных…

    В Псков поезд прибыл утром. Олега Николаевича уже ждал нарочито начищенный в весеннюю грязь автомобиль директора псковского филиала. Водитель оказался услужлив и приветлив. Спустя пятнадцать минут после выхода из поезда Олег Николаевич оказался в гостинице. Суббота была распланирована до вечера: посещение компании, работа с отчётностью, вечером небольшой банкет в ресторане по случаю пятилетия филиала.     Заселившись в гостиницу, Олег Николаевич быстро поднялся в номер, привёл себя в порядок…

«Газета ПОэзия»  № 4, 1997. ------------------------------------------------------------------------------- Константин Кедров Мера Гомера Гекзаметр Гомера – это чередование волн морского прибоя. Так считал Константин Паустовский. У Маяковского это раскаты грома в горах. От Гомера до Маяковского все те же величественные раскаты прибоя-грома. Вдруг перед гибелью Маяковский почувствовал: "Море уходит вспять, море уходит спать... " Время повернуло обратно – от грома к тишине. Кричащая,…

* * * Больной Еремеев, семидесяти лет, постоянно пьёт водку и прячет её в туалете среди бутылей с хлоркой. Уличаемый в запахе, оправдывается, что натирал спиртом виски. Предпринял попытку навесить изнутри палаты крючок на дверь, чем вызвал зловещий смех персонала. * * * Доктор Т. с диагнозом «шизофрения» был некогда переведён работать в проктологическое отделение. * * * Больной Угаров, заразившись чесоткой, хлопал ладонями по постели обездвиженного больного Мальчикова, натирал металлические…

Как хорошо! Приятный, укутывающий ветер, несущий отдаленный смех и веселые голоса. В воздухе плавает сладкий запах арбуза, а чувства… Хочется скакать вприпрыжку, и кричать во весь голос. Сердце скачет галопом, в предвкушении чего-то нового и странного, неизведанного. Приятного и светлого. С первой эмоции влюбляюсь в эти ночи. Навеки. - Как тебе? – спрашивает Юлька, тараща ореховые глазищи. - Классно, а тебе? – мы сидим у нее в группе и едим конфеты, захваченные из дома. - Видела Артура?…

Центр Хоббарта знаком мне, как пять пальцев на руке – нет, наверное, австралийца, который периодически не приезжал бы на Тасманию, чтобы расслабиться и ощутить всю прелесть дикой природы. Дойдя до конца Элизабет стрит и заглянув по дороге в пару магазинов, я уже собиралась вернуться в отель, но неожиданно меня окликнул знакомый голос: – Натали! Грэйси Ларсон, моя давнишняя приятельница, стояла у автобусной остановки рядом с симпатичным парнем примерно нашего возраста. Мы с ней не виделись, наверное,…

   От своих слов, я отказываться не собиралась. На следующий же день, я подала документы в медицинское училище.     Два с половиной года спустя. Ника.    Директор медицинского училища, вручая мне диплом, сиял как начищенный самовар. Ещё бы, сегодня он избавиться от постоянной головной боли.    Мой взрывной темперамент и неуёмная жизненная энергия, доставляла неприятности всем окружающим. Я всегда интенсивно занималась спортом, чтобы направить…