Современная проза

— Тут я, дядя Андрей, тут, — отозвался с порога столяр. — Кошелёк твой в головы положил, как было. А насчёт… — у него язык не повернулся сказать — гроба, — будет сделано. Все как полагается, из сосновых досок. В обиде не будешь… — Петька прикусил язык и поморщился: неладно как — то сказал! — Чего ж она не идёт? — снова прикрыв глаза, совсем тихо сказал дед Андрей. — Кто? — тоже почему — то шепотом спросил Пётр. — Укол надо… Пойдёшь мимо, скажи, чтоб побыстрей… Язык небось у поселкового чешет…

Алеша с механиком Дэном сидели на палубе возле ангара. Дэн курил, а Алеша смотрел на звезды. Он всегда смотрел на звезды, когда девушки запирались вместе с капитаном и коком Афанасием. — Хорошо бы война закончилась поскорее, — мечтал Алеша. — Я бы остался тогда в этих местах жить. — Угу, — отвечал Дэн. — Я, когда сюда ехал, видел… — Угу, — соглашался Дэн. Дэн прямо жил в ангаре — единственном строении, находящемся на палубе. Там же ночевали самолеты, Дэн чинил их — заделывал пробоины от…

Были и те, кого торжественно и радостно освобождали из-под стражи за отсутствием вины. Они тут же шли к улыбкам и распахнутым в объятиях рукам, входили в толпу, сливались с ней и сами становились толпой, одинаково дышащей и смотрящей. Карла вывели самым последним, и площадь сразу зашевелилась, зашумела. Качнулась толпа. - Тихо! Сайленс! Силенсио! - неожиданно зычно крикнул высокий и худой лейтенант, а автоматчики подтянулись, и некоторые даже клацнули для вида затворами, чтобы показать готовность…

Когда Андрей Чистов познакомился с ним, егерь уже жил в Сибири два года и неплохо устроился. С разрешения поселковой администрации, егерь поставил маленький деревянный, домок на бугре, в котором и поселился. Дом стоял на окраине посёлка, на берегу водохранилища, в полу километре от шоссе ведущего на Байкал, вдали от любопытных глаз и поселковых сплетен... Домик был совсем маленький, состоящий из жилой комнаты с двумя окнами и холодной прихожей, где развешены и расставлены охотничье снаряжение…

Ида В ту окутанную тьмой пору, когда ледяной воздух пронизывает беспокойные души, а пурга застилает и без того туманный взор, произошла эта история. Ида, эмигрантка из Германской империи, проводила часы на улицах нового для неё города – Санкт-Петербурга. Светловолосая девушка девятнадцати лет, склонная к полноте, с глазами цвета незабудок и взглядом, отражающим моменты людского счастья, очутилась в Российской империи два года назад, когда, проникнутая верой в безоблачное будущее, к удивлению…

Основная сложность состоит не только в том, чтобы идеально скопировать личность ребенка, но и в физической трансформации своего тела. Это болезненный процесс. Начинаем мы обычно с костей: их надо вытягивать, пока тело не приобретет нужный размер и форму. Затем след ует поработать над головой и лицом, а это требует от нас, подменышей, искусства скульптора. Знали бы вы, какие усилия мы прилагаем, чтобы видоизменить череп! Это было бы похоже на работу с глиной или тестом, если бы не было так больно.…

Память –..И когда я спросил: мама, а когда умрет дядя Вовик, он же совсем больной уже , она ответила: да, вот теперь ты уже можешь об этом узнать; и я снова спросил: хорошо, а когда, когда умрет дядя Вовик, у меня уже нет никаких сил входить с мухобойкой в эту жуткую комнату; и тогда она – ну, вот эту всю историю, да, о том, что дядя Вовик никогда не умрет, что это ему проклятие какая-то цыганская вдова подарила добрых полтысячи лет назад и что дядя Вовик так и будет лежать и гнить в соседней…

Утром проводил Олю до метро. — Приходи на обед. Мы будем дома. Под раскидистым деревом стоял молодой мужчина. — У вас есть спички? — спросил он Колю. — Нет, брат, курить я бросил. Услыхав такое обращение, мужчина внимательно посмотрел. Петров в черных очках, из-под очков на левой щеке выглядывает шрам. Мимо проходил парень с сигаретой. — Разрешите прикурить? — попросил Коля. Мужчина прикурил. — Что-то невеселый с утра, — сказал Коля. — Да-а, с женой поругались. — Так сделай…

В «Арфе и тени» есть эпизод, где Колумб, пишущий письмо-отчет об увиденном, в растерянности останавливается — у него нет слов, которыми можно было бы назвать небывалые вещи — растения, животных, людей… Конечно, рассуждает он, можно придумать какое-нибудь звукосочетание, но ведь оно ничего не скажет тому, кто не видел нового. И Колумб принимается называть то, что он увидел, привычными ему именами, если эти новые вещи хоть немного напоминают известное. Так поступали вслед за Колумбом и первооткрыватель…

У него это выходило как-то по особенному. Он двигал своими широкими плечами и одновременно старался подчеркнуть смысл сказанного всею тяжестью огромных рук, энергично взмахивая ими. – Но что бы ты ни говорил, твой шурин все-таки какой-то подозрительный. – Да ладно тебе, Тони. Еще не хватало нам ссориться из-за цвета его волос или блестящего кушака. – Дело не только в одежде, он ведь еще и красится. Дэвид тяжело вздохнул. Только он объяснил Тони суть нового романтизма, как тот…

– Говорит, хочет купить сапоги. А из аэропорта сможет вернуться в семь, не раньше. Администратор посмотрел на Джиггса. – Летчик? – Ага, – сказал Джиггс. – Слушайте, пусть он задержится. К семи я вернусь. Мне они понадобятся сегодня вечером. Взгляд администратора спустился к ногам Джиггса. – Может, стоило бы взять их сейчас? На это Джиггс не ответил. Только сказал: – Что ж, видно, придется обождать до завтра. – Если не сможете вернуться до шести, – уточнил…

У моего соседа была привычка что-то нашептывать во время работы, нашептывать самому себе, двоясь на себя и на своего воображаемого собеседника. Воображаемый собеседник, по-видимому, состоял членом критической секции и был склонен к анализу, не очень-то высоко оценивая попытку с помощью жалкого букетика проникнуть в другое измерение, откуда был изгнан случай и где царствовала гармония. Что еще сказать о моем соседе? Краткие сведения о нем можно найти в библиографическом словаре, выходящем в издательстве…

В обідню пору наш герой приходив на пошту і замовляв розмову з одним і тим же абонентом на 7 хвилин. Телефоністці Свєті стало цікаво, куди дзвонить цей командировочний з такою впертою пунктуальністю, і вона з'ясувала ганебним, проте досить поширеним для радянського – і для пострадянського – простору способом, а точніше – через підслуховування, – що він розмовляє з улюбленою мамочкою, яка щоразу педантично розпитує його, чи їв він сьогодні ріденьке, чи не болить у нього сьомий верхній зуб, чи вдягає…

Последние несколько месяцев моей любимой темой в разговорах с подругами было прославление женского климакса. Отличный период! Ни тебе регулярных недомоганий и страхов запятнанной одежды, экономия денег и сплошная благодать! Я радовалась тому, что вступила в естественный возрастной период без сопутствующих горестей: депрессии, упадка сил, отливов-приливов. Живи и наслаждайся! Двадцать шесть лет назад, когда я носила своего сына, в начале беременности регулярно прибегала к врачу: — Он шевелится!…

JOSE SARAMAGO О ANO DA MORTE DЕ RICARDO REIS Мудр поистине тот, кто как зрелище мир принимает. Рикардо Рейс Поиски способов бездействия всегда составляли смысл и содержание моей жизни. Бернардо Соарес А если мне скажут, что абсурдно так говорить о человеке, никогда не существовавшем, отвечу, что нет никаких доказательств того, что когда-либо существовал город Лиссабон, или что я пишу, или чего-либо другого — чего угодно. Фернандо Пессоа Предисловие «Я…

Но осуществить свое намерение ей опять не удалось. В дверь позвонили. – Кого это черт принес? – проворчала Марина. И пошла открывать. На пороге стояла соседка со второго этажа – Надежда Романовна. – Марина, я просто не могу молчать! – с места в карьер начала она. – Ты должна призвать сына к порядку! Он ведет себя просто безобразно! Ему только девять, а что будет, когда он вырастет! Ты должна обратить внимание! – В чем дело? – сухо спросила Марина. – Он торгует животными! – Какими животными? –…

– У тебя во сколько выступление? – Я даже не знаю, выступление ли это будет, но назначено на час дня. – Черт, тогда надо выезжать немедленно… У тебя есть для меня билет? – Конечно, я попросил в издательстве, мне без звука дали. – Хорошо. Тогда давай в четверть первого на главном вокзале. – Погоди, я ж ничего тут не знаю! – Ах ну да! Значит, слушай. Ты сядешь на поезд, доедешь до главного вокзала во Франкфурте, называется Хауптбанхоф, найдешь там главный выход и будешь меня ждать. Выезжай…

– На следующий год здесь будут учить и мальчиков – но только до пятого класса. Джек стоял как вкопанный. Это же надо! Мимо него слева и справа шли девочки, иные даже большие и голосистые. Все до единой, в школьной форме – потом Джеку не раз думалось, что ему ходить в ней всю жизнь до гроба, – серые свитера, малиновые жакеты, белые блузки матросского покроя. – Набор очень маленький. Но тебя возьмут, – сказала мама Джеку. – Я об этом позабочусь. – Как? – спросил Джек. – Я еще не придумала, – ответила…

— Я еду один на пирушку к Фариасу. Хулиана останется. Если захочешь, пользуйся. Голос звучал властно и добро. Эдуардо застыл на месте, глядя в упор на брата, не зная, что делать. Кристиан встал, простился с Эдуардо, даже не взглянув на Хулиану — она была вещью, — сел на лошадь и удалился неспешным галопом. С той самой ночи они делили ее. Никто толком не знает, как протекала их жизнь в этом постыдном союзе, нарушавшем благопристойный быт пригорода. Все шло гладко недели три, но долго так не могло…

— Как выйдешь из самолета и доберешься до телефона — сразу позвони. Ты же знаешь, я не успокоюсь, пока не услышу, что у тебя все нормально… У Сергея с давних школьных лет выработался покровительственный тон в обращении с другом. Высокий, уверенный в себе, всегда безукоризненно и дорого одетый, этот темноволосый красавец не случайно был лидером и заводилой в их компании. И теперь, скользнув по приятелю теплым взглядом, Антон внезапно ощутил странную благодарность за то, что тот просто есть, и такое…