Проза

Однако в жизни Рэцуко Нариаки был далек от идеала. Он, например, был весьма вульгарен и грубо вел себя женщинами. Эта грубость доходила буквально до болезненного состояния, так что он чуть ли не бросался с кулаками на придворных дам, прислуживавших сёгуну в его внутренних покоях. В свою очередь, фрейлины сёгунского замка в Эдо терпеть его не могли и относились к нему, как к омерзительной гусенице. Дворцовым дамам не нравилось в Нариаки решительно все, даже его политическая деятельность. При всем…

«Большая, совсем, совсем большая девочка!» – подумал Лопатин. Продолжая глядеть на него, она несколько раз подряд моргнула, но не заплакала. – Не д-дочь, а кремень! – сказал Гурский, подсевший на табуретку с другой стороны койки. – У меня, старого циника, п-понимаешь, очки вспотели, а она не п-плачет. Он снял очки и стал протирать их носовым платком, – кто его знает, шутил или серьезно, с ним никогда не знаешь до конца. – А я никогда не плачу, – сказала Нина с вызовом в голосе. И, смутившись,…

Прохожих совсем не видно. Пешеходная дорожка не заасфальтирована, а по гальке идти трудно. Тэнган подумал, что американцы не ходят здесь пешком, вот ее никогда и не покроют асфальтом. Неожиданно его догнало свободное такси. – Знаете особняк рядом с тюрьмой?… – А-а, дом, где живет Камэсукэ Дзяхана? Знаю. – Пожалуйста, туда. Тёко Тэнган уселся поудобнее на мягком заднем сиденье и закурил. Он не часто мог себе позволить разъезжать на такси за свой счет, поэтому сейчас испытывал определенное удовольствие.…

– Велика радость, когда калекой едешь! – отозвался старшина. – Боится, что там здоровый нашелся, – пояснил сержант. – И втемяшилось же парню! Брось тужить, старшина: муж с женой, что мука с водой – сболтать легко, а вот разделить сумей! Сержанту явно хотелось развеселить и ободрить товарища и, подмигнув Саянову, он не унимался: – Жена без нас на сторону глянуть не смей! А самому смазливая бабеночка подвернулась бы, пожалуй, не рассуждал бы, как это жене понравится. Все что ли у вас в Сибири такие…

Пахомов. Идет последняя беда! Гермоген. Царь польский Жигимонт Отчизну нашу отдал на поток и пламя и посадил к нам сына Владислава. И если не поднимется народ, погибнем под ярмом, погибнем! Пахомов. Исполню все! Гермоген. Спеши отсюда, на страже немцы. Берегись! Пахомов. Прощай, прощай, прощай! (Скрывается.) Гермоген. Не оскудела храбрыми российская земля и век не оскудеет. Глухой выстрел. Боже! Загремели засовы. Вбегает Немец-Драбант. Плита поднимается. Из-под нее выскакивают…

– Кто же вы теперь? – Дезертир, – сказал он и засмеялся, – дезертир в обратную сторону. – Сбежали из госпиталя на передовую? – Точно. Да что вы так смотрите на меня? Все не верится, что я жив? И то сказать, денек был… До сих пор у меня в ушах стоит погребальный звон лопат, которыми рыли братскую могилу в промерзшей земле Ладожского побережья. То было в незабвенные дни прорыва ленинградской блокады. На краю могилы лежало длинное тело Черторогова. Да, видно, правду говорят, что на войне не только…

– Мама! – и, охнув, первоклассница исчезла в недрах совмещенных удобств. Следующий номер программы – малышка. Вошел снова в комнату. Батюшки! Мать по-прежнему недвижима, а эта – худющая, быстрорукая пигалица – юный обожатель сюрпризов – готова! Стоит во всем положенном (на столе, где куклы), вытянулась в струнку и состроила гримасу. Перевод гримасы на русский язык: «Это что же за чудо такое, что за волшебница девочка Аллочка – золото неумытое, счастье непрекращающееся?!» Губы поджаты, глаза – на…

12 ноября. Суббота 9.00. Медленно выплываю из сна и пытаюсь собраться с мыслями. Звонок. – Доброе утречко! Какие планы? – знакомый томный голосок. Сколько я ни репетировала, ни разу таких воркующих интонаций добиться не смогла. (Может, именно в этом кроется мой неуспех у представителей бомонда?) Хорошо, начинается суббота. Не надо ломать голову, куда себя деть. Какие планы? Да не придумала еще... – А что? – Осторожный вопрос с надеждой в голосе. Не грядку же вскапывать, в конце концов, зовет…

Годы спустя этот остров растаял, как тает прискучившая выдумка. Велосипедист пошел к воде, держа в поводу машину. Открылась тинистая бухточка, в ней кто-то был. Сложившийся карточный образ распался, и озеро превратилось в сверкающий пол безлюдного музея, закрытого по случаю неявки посетителей. С краю, в бухточке, она же — ниша или альков, стояла одинокая белая статуя. Пенсионер, чьи редкие волосы слиплись в острые косы, мылся мылом; хлопья пены расплывались подальше от брюха, которое настоятельно…

Денег у нас мало. Юхан нашел в газете объявление какого-то центра по проведению опытов с людьми. За участие там платят неплохие деньги. Юхан всерьез подумывает продать свое молодое тело извергам врачам и меня уговаривает. Пока есть деньги, я не соглашаюсь, а там посмотрим, куда нас кривая выведет. Пока я только научился в носу ковырять; делаю это повсюду с большим удовольствием и не стесняюсь не капли. Жадность Денег у нас мало, кредитных карт нет, мы экономим. Наша экономия выражается в том,…

– Ну, что ж княгиня! – сказал Рутилов. – Тебе с ней не котят крестить. Пусть бы она тебе место сначала дала, – окрутиться успеешь. А то как же так, зря, ничего не видя! – Это верно… – раздумчиво согласился Передонов. – Ты так Варваре и скажи, – уговаривал Рутилов. – Сперва место, а то, мол, я так не очень-то верю. Место получишь, а там и венчайся, с кем вздумаешь. Вот ты лучше из моих сестер возьми, – три, любую выбирай. Барышни образованные, умные, без лести сказать, не чета Варваре. Она им в…

Когда такие бумажки накапливались по карманам, я доставал их, разглаживал на ладони, потому что происходил отбор. Некоторые я переписывал в тетрадку. У меня была очень утилитарная цель. Я собирался писать, а впоследствии и писал роман, в котором (предполагалось) герои будут много разговаривать об искусств больше всего о литературе. Ну и о разных других вещах. Я думал, что заготавливаю кирпичики для романа. При написании романа существуют свои законы. Мои кирпичики все оставались и оставались…

В.А. Солоухин Ледяные вершины человечества Не знаю, попадалась ли вам в руки эта весьма оптимистическая, талантливо, я бы даже сказал, с блеском написанная книга. Там было все касающееся окончательного и полного торжества стерильного человеческого разума. Если раньше в научно-фантастических книгах достаточно было помечтать о том, что возможен корабль, плавающий под водой, или что можно в металлическом шаре опуститься на дно океана, то теперь давно уж не слышится фантастического оттенка в простой,…

Но с другой стороны, прибежал бы, протолкавшись сквозь пиковый час, на свое рабочее место, к своему телефону – и можно расслабиться. Впечатления от вчерашнего футбола, которыми надо обменяться с соседним столом, к месту и вовремя подоспевший анекдот, телефонный звонок, прогулка до туалета, папироса в коридоре на подоконнике… Солдат спит, а служба идет. Нет, все держится только в твоих руках. Ни начальства, ни подчиненных. Ты сам себе и генерал, и солдат. Сам велишь, сам исполняешь. Никто не спросит,…

Чаще всего это была трава. Просто трава. Сознание выделяет из нее обычно несколько травок, знакомых по названиям. Крапива и одуванчик, ромашка и василек. Еще десятка два-три. Валериану, пожалуй, не сразу отыщешь и покажешь в лесу. С ятрышником дело будет еще сложнее. Когда черед дойдет до вероники и белокудренника, не спасует только специалист. Однажды я записал смешную историю, как мы с другом пытались выяснить название белых душистых цветов, растущих около речек и в сырых оврагах. Лесник, к которому…

Прошло время, перебродил хмель молодости, житейская обыденность притушила восторженные порывы, но любовь осталась нерастраченной; прижилось в их семье тихое счастье, наполненное заботами друг о друге и об Ирине – славной девчушке, а сейчас уже девушке, которая сумела повторить и как-то по-особому, с уклоном в чумаковскую породу, дерзко утончить в своем облике красоту матери. Только сейчас простился с ними на перроне, еще будто слышались их нежные и такие милые, родные голоса. Но почему же томит…

– Могу сказать, – поддержал Сталина Молотов, – что эта формула зафиксирована Владимиром Ильичем в его фрагменте, именуемом «К вопросу о диалектике». Сталин кивнул в знак согласия головой и вновь обратился к Жукову: – Так вот… Вчера немцы начали новое наступление на Ленинград. Главный удар восемью дивизиями они наносят из района западнее Красногвардейска, а вспомогательный – из района южнее Колпино… Надо ломать голову над тем, как перегруппировать наши силы и где наскрести резервы… Подойдя…

– А мазурики?! Нешто ты не слыхал, как Левонтий про них рассказывал. – Богу чаще молись! Опять же Никон… Он все знает. – Страшно, дядя… город-то, сказывают, о-о-ох. – Известно, Питер – столица. К вечеру путешественники приплелись к Окуловской станции. Никита стал брать билет для Агафьи. В это время машина взвизгнула, Агафья вздрогнула. – Не бойсь! – утешал Никита. – Главное, богу почаще молись… Прощай… да на чугунке-то осторожней… Раздался звонок, и Агафью втолкнули в вагон. Там шел храп и…

— Ну как, Билли, где у тебя коровы? — спросил он. — В нижнем загоне, — ответил Билли. — Да я и один с ними управлюсь. — Управиться-то управишься, но в компании веселее. А мне, кроме того, и горло не мешает промочить. — Карл Тифлин был настроен шутливо в это утро. Мать Джоди высунула голову из-за двери. — Карл, а когда ты вернешься? — Не знаю. Мне надо кое с кем повидаться в Салинасе. Может быть, задержусь до вечера. Яичница, кофе и большие оладьи быстро исчезли со стола. Джоди вышел из…

Предисловие автора Повесть эта написана зимой 1830 года, в трехстах лье от Парижа, а потому, разумеется, в ней нет ни единого намека на события текущего 1839 года. За много лет до того, когда наши армии проходили по Европе, я по воле случая очутился на постое в доме одного каноника. Это было в Падуе, счастливом городе Италии. Пребывание мое у каноника затянулось, и мы с ним стали друзьями. В конце 1830 года, попав проездом в Падую, я поспешил в дом каноника. Я знал, что старика уже нет в…