Современная проза

Счастлив младенец, сердце которого наполняется страстью к лесу оттого, что отец прямо на его глазах совокупляется со своей молодой женой. Моя мать была женщиной крайне набожной и благочестивой. Мне очень нравилось, когда она позволяла мне заглянуть в свои лесные чащи. Наша комната была ковчегом, но мне совсем не хотелось, чтобы голубь принес нам зеленый лист. Я ненавидел голубя. Мне больше нравился ворон, этот черный лист, оторвавшийся от темного леса. {3} Мне были неинтересны другие дети,…

И вот теперь Митенька жил в окружении пяти женщин и очень тосковал. Я же иногда навещал друга, прихватив с собой что-нибудь выпить. - Слушай, а что это за девчонка там, в доме напротив? – поинтересовался я у друга, опять взявшегося за приёмник. - Да хрен его знает, - пожал плечами Митенька, не отрываясь от своего бесполезного занятия. - Мне теперь не до баб. - Кто тут про баб говорит, а? – в проёме балконной двери появилась Ленусик. - Да вот, Андрюхе, какие-то девки в доме напротив, мерещатся,…

А вот нам спиртное нисколько не вредило. Вредило его отсутствие. Волна «сухого закона» докатилась и до сибирских просторов. Проблема «где достать» была очень актуальной, но всё-таки решаемой. Вот и сегодня отработав ночную смену в порту, и немного задержавшись около весёлых негров, бетонирующих площадку в проливной дождь, мы поспешили в ставшую за почти два месяца родной общагу, чтобы выпить вина. Спиртное должны были закупить знакомые девчонки с параллельного курса, с которыми мы проводили почти…

- Да всё будет путём, Владимир Фёдорович, - я царственно махнул рукой. - Поговорю и всё объясню. Только вот как с зачисткой быть? Зачисткой, или разоружением, на флотском сленге называли подготовку судна к зимнему отстою. Необходимо было вычистить от мазута и грязи трюма, осушить все системы жизнеобеспечения судна, провести профилактику главных и вспомогательных дизелей и ещё много трудной и грязной работы предстояло экипажу после захода в родной затон. Работы бы хватило всем, и поэтому каждый…

Мальчики вышли со школьного двора и бодро направились в нужную сторону. Зрительная память не подвела юных туристов и через некоторое время они увидели заинтересовавшую их вывеску. Перед магазином располагалась чайхана, где бабаи в полосатых халатах лёжа на боку, попивали зелёный чай из пиал. Рядом с огромным фарфоровым чайником на деревянном помосте, служившим бабаям и столом и ложем стояли подносы с фруктами, и неизвестными мальчикам, сладостями. Увидев двух русских мальчиков, бабаи оживлённо закурлыкали…

- Друг, ты ширинку-то застегни, - осклабился он, и точным выстрелом послал бычёк в соседнюю от Ивана раковину. - Спасибо. Что-то башка с похмела не варит, - Иван застегнул зиппер на джинсах и улыбнулся. Улыбка получилась вымученной. - Да-а! Мы тоже вчера погуляли не слабо. Ты не знаешь, «Источник» соскольки открывается? Пивка охота… - С семи, - и Иван пошёл к выходу, стараясь не вступить в лужу мочи у двери. Деревенское «соскольки» выдавало жителя общаги - первокурсника. После пары лет учёбы…

 Сдав выпускные экзамены, Нюша и Вяча пропадали целыми днями на пляже. До срока подачи документов в институт ещё был целый месяц, и друзья предпочитали пыльным городским квартирам песчаный пляж и спокойную реку. Собственно здесь, на пляже, они и решили, куда пойти учиться. Предпочтений особых не было, но и желания идти служить в армию, не было тоже. Брошюрка со скучным названием «Справочник поступающим в ВУЗы» была зачитана до дыр. - Ну, медицинский и педагогический пропускаем сразу. - Конечно!…

– Вы читали что-нибудь из написанного этими авторами? – Буду с вами откровенен. Меня хватает лишь на то, чтобы одолеть газету. – Но вы и так знаете, что в ней пишут. – Извините, не понял смысла ваших слов. – Его и нету. Бека подсознательно раздражали американцы, с которыми приходилось встречаться, то ли из-за их упорного нежелания иметь что-либо общее с этим сумеречным миром, то ли оттого, что они с важным видом посылали его исполнять нелепые поручения. В Союзе писателей Бек вручил…

Однако не весь дом являл столь бесприютное зрелище. В пристройке, где, вероятно, располагалась кухня, еще сохранились и крыша, и пол. Виднелась даже полуразрушенная внутренняя переборка – ее сосновые доски были когда-то не оштукатурены, а оклеены обоями, – и дверной проем, дверь из которого давно исчезла. Другой лишившийся двери прямоугольник вел наружу через песчаниковый порог с двумя влажными углублениями – лужицами, не больше чайных блюдец, – и полосками параллельных желобков, оставленных зазубренным…

— Не смотрите телевизор слишком поздно, а то мне придется прийти его выключить. — Вы слишком серьезно играете свою роль, мадам… мадам… — Жанин. — Благодарю вас за все, что вы для меня сделали, мадам Жанин, но телевизор усыпит меня гораздо быстрее, чем ваши таблетки. К тому же у меня ощущение, что я выспался на десять лет вперед. Она поворчала немного, я улыбнулся в ответ. Внезапно я осознал, что она порхает вокруг меня с самого утра, без сна и отдыха. — Я сидела с вами всю предыдущую ночь,…

— Я понял, понял, — торопливо говорил он, словно боялся, что он собеседнику надоест, интервью закончится и его «попросят»: — Выходит, первая часть телешоу — это и есть, собственно, Воздушные потоки, а вторая — Высший свет. — Путевка, — поправил Продюсер. — Как? — Мандат. В высшее общество. — Понял. Как бы сквозь тернии — к звездам. Образно. — Вот именно, — усмехнулся Продюсер. — Как бы. — А по какому принципу будут составляться пары? — По принципу отсутствия всяческих принципов. …

Забавин возвратился домой, но вот тут-то ему наконец и повезло. В почтовом ящике он обнаружил рекламный проспектик с ассортиментом различных бытовых товаров. Среди них, между люстрой Чижевского и титановой лопатой, значился пистолет для самообороны, стреляющий красным перцем. Если по-научному, по-химически, то «олеорезин капсикум». Так называлась смесь в баллончике, формой напоминающем пузатенький пистолет. Забавин прямо влюбился в него с первого взгляда. Как в жену, двадцать лет назад. А главное —…

И тогда я придумал, что я — ирландец из Корка. Не последнюю роль в этом выборе сыграла пятифунтовая ирландская монета, которой меня одарил на прощание младший брат. Я заходил в бар, выпивал там кружку пива, а потом доставал свою монету, бросал ее на стойку и говорил, что могу вот этим расплатиться, если хотите, а других денег у меня нет, в Ирландии забыл. Обычно меня просто выталкивали в шею, но монету не отбирали, так что за день я прилично набирался и домой меня приносили какие-то добрые самаритяне.…

Это побудило Деионея самолично отправиться в путь, не то он, втайне испытывая все же недоверие к Иксиону, отправил бы своих людей. Итак, царь сел в колесницу и, сопровождаемый многоопытнейшими возницами, покатил по угрюмой местности, поросшей черными елеями, фессалийской равнине — ко дворцу, который виднелся еще издалека и своими вознесшимися кверху каменными стенами напоминал скорее чертог бога, нежели жилище смертного. Дворец был окружен двойной стеной; Деионей въехал в распахнутые ворота, сперва…

– Нормально. Ладно, двигай, а то здесь взрослые дяденьки будут говорить о взрослых тетеньках… – Давай, Генка, пока горячая. – Йес, только в казарму позвоню… Свирс делился впечатлениями, Лук с недоверчивой завистью слушал… – Прямо на столе? На святом зеленом сукне? Бедные, бедные бильярдисты. Врешь ведь?.. – Саня, я тебе говорю!.. Ну клянусь!.. – А я вот на ноябрьские был в увольнении, переоделся и сразу же в общагу… – Да, ты рассказывал уже. Ну, ну?.. Время за жаркой беседой текло…

— Господи, тебе же голову морочат. Тоже мне приверженец централизации. Слушай, Кончи, ты погляди на этого пустомелю, что только плетет... — Этот-то? Чепуху, уж мне ли не знать?.. — Если бы мы его не раскусили... — Нет, правда, нет, мне рассказывали на полном серьезе; хотя, конечно, под секретом. — Да ладно тебе, парень, ладно тебе... — Нечто похожее действительно имеет место, но только севернее, там обосновались шведы, живут колониями, я-то в курсе, но они учат язык, посещают вечерние занятия,…

«Я тебя разбудил? — Нет. Нет, — сказала Сабина. За 6 месяцев этой тревожной связи, им случалось звонить друг другу в самое несуразное время дня и ночи, а ответ всегда гласил: не помешал, не помешала, не разбудил, не разбудила… Это не было ложью. — Мне необходимо тебя повидать, — объяснил Боб. — Что, неприятности? — опять знакомые, грудные, жаркие, завуаленные нотки. — Не совсем, я сам еще хорошенько не разобрался. Нам следует поболтать, — и желая подчеркнуть, что речь идет не о вчерашнем:…

Как-то одна знакомая сказала: «Каждый раз, когда мужчина приглашает меня к себе домой на ужин, я думаю, что мы действительно будем ужинать…» Интеллигентная барышня, между прочим, с двумя высшими… Напротив нашего дома на улице Пушкинской в Ростове было общежитие мединститута. В полуподвальном помещении – душ. Между окошком в стене и воздухоотводом из тонкой жести – щель. Женское отделение. Два шатающихся разбитых кирпича один на другом – под ногами. И еще чуть привстать на носочки. Желтый электрический…

– Ну где же он может быть? Ведь только что… Вот тут сидел и пропал, как будто испарился. Но как мог испариться такой большой мальчик? 3 Соседи сверху опять чем-то громыхают. – Кто у тебя там живет? – спрашивает Борька, показывая пальцем на потолок. – Не знаю, – говорю. – Думаю, что японцы. – Японцы? – Да, борцы сумо. Целыми днями они отрабатывают там свои приемы. Страшный грохот. – Давай покурим? – предлагает Борька. – Давай. Я достану молока, – лезу в холодильник. – Я не хочу…

– Ладно, я все понял, – безжалостно поставил он точку. – Хомяки должны продаваться в зоомагазине. Где же им еще продаваться? – сказала Лена томно. – Вот и я так думаю. – Если ты не найдешь хомяка, то у моего знакомого в противочумном институте есть отличные белые мыши. С такими маленькими красненькими глазками. По мне, так нет никакой разницы. – Спасибо. Ты настоящий друг, – собираясь уже уходить, сказал Максим. Но тут позвонил телефон. – Редакция. Минуту. Макс, жена! – Лена прикрыла…